Российская газета: Николай Андреевич, что наиболее интересного прозвучало на съезде?

Николай Макаров: Всего было сделано около пятисот докладов по восемнадцати тематическим секциям. Это полная панорама современной российской археологии от Калининграда до Дальнего Востока. В поле зрения исследователей - древности необычайно широкого хронологического диапазона: от раннего каменного века до позднего Средневековья и раннего Нового Времени. Выделить отдельные темы довольно сложно. Я бы скорее обозначил те области археологии, в которых достигнуты впечатляющие результаты.

В последние годы интенсивно исследуются стоянки раннего каменного века на юге нашей страны, на Таманском полуострове и в Дагестане. Возраст древнейших, недавно выявленных в Дагестане, по мнению ряда специалистов, около полутора миллионов лет. Их открытие значительно "удревняет" время появления человека на территории России.

Продолжается исследование античных городов и сельских поселений на Юге России и в Крыму. Особенно впечатляющие успехи достигнуты в изучении Фанагории - второй столицы Боспорского царства. Здесь открыты уникальные надписи, выявлены причалы древнего порта. Интереснейшие археологические материалы получены в ходе раскопок средневековых русских городов: Новгорода, Пскова, Ярославля, Владимира.

РГ: Ведь в Новгороде в этом году опять найдена большая серия берестяных грамот.

Макаров: Часть из них связана с канцелярией новгородских архиепископов. Интересны новые находки "цер" - деревянных дощечек, покрывавшихся воском и использовавшихся для письма в XI в. Большой неожиданностью для ученых стало выявление культурных напластований XI-XII вв., содержащих богатый вещевой материал, на периферии средневекового города, которая ранее не рассматривалась как перспективный участок для раскопок.

Псковскими археологами под культурным слоем средневекового города открыт некрополь второй половины X в. - эпохи Святослава и Владимира. Выявлены захоронения дружинников и аристократии, совершавшиеся по особому обряду, в больших деревянных камерах. Некоторые погребения сопровождались оружием, вещами скандинавского происхождения. А в Ярославле открыты древнейшие городские укрепления и погребения жителей города, погибших при взятии его монголами зимой 1238 г.

РГ: Кажется, эти погребения были в погребах жилищ, несколько десятков тел было брошено в колодец?

Макаров: Да. Эти находки раскрывают драматическую картину военных действий и массового уничтожения населения города, неизвестную нам по письменным источникам. Летописи упоминают Ярославль среди городов, взятых Батыем, но не сообщают никаких подробностей. Очевидно, с событиями 1238 года связана и недавняя находка во Владимире запасов необработанного янтаря: около 200 кг найдены в подполье жилой постройки первой половины XIII в. Надо сказать, янтарь высоко ценился на Руси и использовался для изготовления бус и нательных крестов. Но мы не предполагали, что он транспортировался такими большими партиями.

Интереснейший доклад о новых раскопках Десятинной церкви в Киеве сделан археологами Института археологии Национальной академии наук Украины и Государственного Эрмитажа. Строительство Десятинной церкви князем Владимиром Святославичем, последовавшее за принятием крещения, - знаковое событие в истории Руси. Новые раскопки дали возможность точнее проследить историю сооружения храма, выдвинуть новые гипотезы о происхождении его строителей.

РГ: Но, наверное, говорили не только о находках, но и о проблемах?

Макаров: Конечно. Памятники археологии разрушает современное строительство. Особенно интенсивно уничтожается культурный слой исторических городов. К сожалению, реализация строительных проектов далеко не всегда предваряется охранными раскопками, застройщики пытаются обойти законодательство. И во многих случаях это удается.

Переход земельных участков в частные руки зачастую лишает археологов доступа к древним памятникам и возможности обследования территорий, где объекты археологического наследия могут находиться. Федеральный закон об объектах культурного наследия предписывает свободный доступ к памятникам древности, но для владельцев земельных участков присутствие археологов нежелательно и неудобно. Все чаще мы сталкиваемся с ситуациями, когда археологам не дают возможности проводить полевые работы под тем предлогам, что исследования нарушают права собственников земли.

РГ: А вообще много сейчас "копают"?

Макаров: В год реализуется около полутора тысяч больших и малых полевых археологических проектов. Растут масштабы спасательных раскопок в зонах строительства - не менее 60 процентов всех полевых работ. Но за счет охранных раскопок мы не можем решить всех проблем, которые стоят перед археологией. Должна вестись планомерная археологическая деятельность по специализированным научным программам.

Наиболее болезненная проблема - дефицит профессиональных археологов и рабочих мест для них в государственных учреждениях науки и культуры. Для наглядности. В работе нашего съезда участвовали около 500 археологов. В США на ежегодные конференции Американского археологического института, который объединяет лишь исследователей античных памятников Средиземноморья и Ближнего Востока, съезжаются более двух тысяч ученых. А в России археологов едва столько же. В 90-е годы у нас закрылись многие лаборатории, археологические отделы в музеях. Сейчас специалистов явно недостаточно, но парадокс: для выпускников, защитивших дипломы по археологии, нет рабочих мест.

РГ: Насколько остро стоит проблема "черной" археологии?

Макаров: Грабительские раскопки по-прежнему ведутся с большим размахом. Трудно найти регион, который в той или иной степени ими не затронут. Наиболее уязвимы территории Юга и Центра Европейской России, где концентрация древних памятников наиболее высокая. На прилавках антикварных магазинов по-прежнему вы найдете россыпи скифских украшений, античных монет, древнерусских крестов-тельников из разграбленных курганов и поселений.

РГ: Неужели грабительству невозможно противостоять?

Макаров: Для того чтобы остановить грабителя, при существующей нормативной базе необходимо поймать его на месте несанкционированных раскопок с древними вещами в руках и доказать, что эти вещи происходят из свежей траншеи. На российских просторах сделать это чрезвычайно сложно. Единственным, на наш взгляд, эффективным путем могло бы быть законодательное запрещение торговли археологическими древностями. У нас же пока торговля антиквариатом нелицензирована и никаких ограничений в этой сфере нет. Хотелось бы, чтобы Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия поставила вопрос о запрещении торговли археологическим антиквариатом.